Пастели Петра Дика. Избранное
3 сентября — 3 октября
Адрес: Кремль, Национальная художественная галерея «Хазинэ», 3-й подъезд
Галерея открыта для посещения
• вторник, среда, пятница, суббота, воскресенье: 10.00–18.00, касса работает до 17.30
• четверг: 10.00–20.00, касса работает до 19.30
Каждый последний вторник месяца - санитарный день
Адрес: Кремль, Национальная художественная галерея «Хазинэ», 3-й подъезд
Галерея открыта для посещения
• вторник, среда, пятница, суббота, воскресенье: 10.00–18.00, касса работает до 17.30
• четверг: 10.00–20.00, касса работает до 19.30
Каждый последний вторник месяца - санитарный день
Пресс релиз
Петр Гергардович Дик (1939–2002), один из самых тонких и глубоких отечественных мастеров последних десятилетий ХХ века, родился в селе Глядень Благовещенского района Алтайского края в семье этнических немцев. С избытком познав трудности военного детства, многократно умноженные из-за репрессий родителей по национальному признаку, он проделал долгий и сложный путь к профессии: в 1977 году через несколько лет после окончания «Строгановки» Дик был принят в Союз художников. Лишь в переломные «девяностые» к обосновавшемуся во Владимире мастеру приходит не только «местное», но и вполне заслуженное европейское признание: в 1992–1993 он персонально выставляется в Москве и Лондоне, в 1994 показывается в Третьяковской галерее, в 1995–1996 отправляется с выставками в Германию и Италию, а в 1997 экспонируется в Русском музее в Санкт-Петербурге. В последующие годы перед художником открывается обширная выставочная география, которая активно продолжается поныне и включает в себя длинный список российских и зарубежных городов, таких как Новосибирск, Омск, Саратов, Нижний Новгород, Нюрнберг, Ворпсведе, Эрланген и многие другие.
Залог такого успеха кроется в качестве того диалога, который художник устанавливает с окружающим миром и со зрителем при помощи своего любимого материала. У Петра Дика таким коммуникативным «посредником» стала сухая пастель, наносимая, чаще всего, на наждачную или велюровую бумагу. Креативные возможности этой техники, на первый взгляд, невелики. Однако в руках Дика пастельный штрих испытывает настоящее преображение. Так пространственные построения художника заведомо отвергают иллюзорную глубину, утверждая визуальную непреложность возвышенно осмысленного природного или житейского мотива.
Особую роль в этом процессе играет цвет. То сокращаясь до минимума в ранних работах, то обретая исключительную яркость и полноту к концу 1990-х, цветовой строй картин художника наглядно отражает психологически обусловленную эволюцию его мировосприятия. Сдержанно монохромный «трагический» колорит «родом из детства» постепенно заменяется полноцветной «радугой чувств» зрелого мастера. Причем крупномасштабные цветовые плоскости и пятна не столько взаимодействуют друг с другом, сколько задумчиво проговаривают саму сущность цвета, возвышая его почти до символического звучания.
Непрерывно ведя неторопливый диалог с завораживающим художника миром, Дик фиксирует в своих хрупких пастелях (красочный слой сознательно не закреплялся, дабы не нарушить его естественную фактуру) иногда гнетуще тревожную, но чаще умиротворенно тихую «метафизику» непреходящей жизни. В похожем регистре творили, например, Джорджо Моранди, Владимир Вейсберг, Дмитрий Краснопевцев, но в отличие от них Петра Дика всегда более привлекали не предметно-натюрмортные коллизии, а мир, неизменно приемлющий человека и принимаемый им в ответ…
Залог такого успеха кроется в качестве того диалога, который художник устанавливает с окружающим миром и со зрителем при помощи своего любимого материала. У Петра Дика таким коммуникативным «посредником» стала сухая пастель, наносимая, чаще всего, на наждачную или велюровую бумагу. Креативные возможности этой техники, на первый взгляд, невелики. Однако в руках Дика пастельный штрих испытывает настоящее преображение. Так пространственные построения художника заведомо отвергают иллюзорную глубину, утверждая визуальную непреложность возвышенно осмысленного природного или житейского мотива.
Особую роль в этом процессе играет цвет. То сокращаясь до минимума в ранних работах, то обретая исключительную яркость и полноту к концу 1990-х, цветовой строй картин художника наглядно отражает психологически обусловленную эволюцию его мировосприятия. Сдержанно монохромный «трагический» колорит «родом из детства» постепенно заменяется полноцветной «радугой чувств» зрелого мастера. Причем крупномасштабные цветовые плоскости и пятна не столько взаимодействуют друг с другом, сколько задумчиво проговаривают саму сущность цвета, возвышая его почти до символического звучания.
Непрерывно ведя неторопливый диалог с завораживающим художника миром, Дик фиксирует в своих хрупких пастелях (красочный слой сознательно не закреплялся, дабы не нарушить его естественную фактуру) иногда гнетуще тревожную, но чаще умиротворенно тихую «метафизику» непреходящей жизни. В похожем регистре творили, например, Джорджо Моранди, Владимир Вейсберг, Дмитрий Краснопевцев, но в отличие от них Петра Дика всегда более привлекали не предметно-натюрмортные коллизии, а мир, неизменно приемлющий человека и принимаемый им в ответ…