Механизм воздействия картин Петра Гергардовича Дика (1939–2002) феноменален. Его пейзажи, вступая в контакт со зрителем, вызывают точный эмоциональный отклик, ощущения реально переживаемых состояний и обретение утраченной душевной зоркости. Незатейливые мотивы так насыщены искренней авторской интонацией, что источают поток подкупающей сердечной теплоты. Художественный мир Дика открыто взаимодействует с нашим личным опытом, нашей памятью. Ему внимаешь с ностальгией, чтобы вспомнить и уже никогда не забыть эти образы, как будто много раз виденные, но никогда еще так не осознаваемые, – собак, стариков, холмы, дороги, опустевшие без птиц рощи и одинокие деревья.

Как подчеркивал Дик, работал он «не с натуры, а с натурой». То есть каждый сюжет или мотив служили ему возможностью раскрыть иной смысл изображенного: «Нас призывали сначала в вузах, затем на выставкомах: изображать «жизнь в формах самой жизни». Это требование, ставшее традицией, по существу отрицало сам предмет искусства, его природу, «специфическую природу». Всё сводилось к максимально точному воспроизведению визуальной действительности. Хотя суть-то как раз в обратном: сделать действительность отправной точкой для проникновения в суть». Так, «дерзновением творческого почина», постигал художник смысл сущего и творил собственную реальность.

Дик мастерски использовал особые свойства пастели. В рецепт ее приготовления почти не входят связующие вещества, что, с одной стороны, делает ее чрезвычайно уязвимой, но вместе с тем сообщает ей особые преимущества перед клеевыми красками. Уникальная пигментная насыщенность бархатистого, поглощающего свет материала дает глубокий, как бы удвоенной силы цвет. Эта глубина упраздняет плоскость листа, создает собственную среду изображения. Колористические пространства Дика насыщены и весомы из-за плотного, кроющего способа нанесения краски. Художник не использовал обычные приемы пастельной живописи. Избегал линейности, штриховки, не манерничал цветовыми растяжками. Благодаря этому его живописный мир складывался из крупных, обобщенных форм, лишен суетности и детализации.

Растушевка подушечкой большого пальца неуловимо округляла цветовые плоскости, расплавляла остроту их соединений, создавала особую светоцветовую среду. Колорит определял объемно-пластическую форму предметов, глубину пространства, выстраивал характер освещения.
В творческом методе Дика как будто и нет особых секретов. Но без постоянной работы мастера с художественным наследием прошлых веков, собственной интуицией и опытом было бы невозможно добиться смысловой насыщенности его лаконичных композиций. Эмоциональная точность и выверенная гармония этих «изобразительных откровений» понятны без слов, и в услугах переводчика не нуждаются. Блокноты Петра Дика с его заметками и набросками раскрывают личность неординарную, глубокую. В записях – словесные изложения идей и размышлений. И для понимания творческого процесса ценность этих высказываний порой не меньше, чем итог работы – завершенная композиция.

Творчество Петра Дика можно сравнить с работой талантливого режиссера, умело владеющего к тому же и операторским искусством. И ни одна композиция художника не существует изолированно от предшествующей, пережитое чувство не исчезает бесследно. Все его картины можно выстроить как монтажно-смысловые звенья, отдельные эпизоды развивающегося содержательного внутреннего монолога, только усиливающего с каждым «кадром» силу своего воздействия. Совершенство его выразительной художественной речи, доверительность интонации, ее отчетливость мгновенно откликаются в зрителе, и послание художника постигается без усилий. Смутные, потаенные, едва различимые движения души и не подверженные нравственной девальвации слова о вечном: о любви, всепрощении, преданности – Петр Дик сумел донести до нас пронзительно ясными и ощутимыми.